Андрей Захаров — профессиональная модель. Родился в Москве, Россия, в 1989 году. В настоящее время он живёт в Нью-Йорке. Он начал свой путь в юном возрасте, и ему не потребовалось много времени, чтобы сделать себе имя в модельной индустрии. Он начал с работы моделью для журнала Rollercoaster. Его природная харизма, преданность делу и профессионализм сделали его любимцем индустрии.
Андрей Захаров прошёл по многим подиумам и снялся в многочисленных рекламных кампаниях по всему миру. Он известен как фаворит Giorgio Armani, его лицо украшало многие другие ведущие бренды, такие как Bottega Veneta, Etro и Dsquared2.
Кроме того, на счету Андрея множество редакционных статей в таких журналах, как Vogue Russia, GQ Italia и GQ Russia. У российской модели множество наград, а также большое количество поклонников в социальных сетях. У него 44,7 тысяч подписчиков на его странице в Instagram, где он постоянно радует своих поклонников своими приключениями.
Интервьюер: Почему вы до сих пор занимаетесь модельным бизнесом?
Андрей Захаров: Жалел ли я когда-нибудь о своём выборе? Может быть, и жалел, но мне кажется, что для человека естественно сомневаться. Чем бы ты ни занимался в жизни, рано или поздно возникнет вопрос: может, стоило выбрать другой путь? Но сейчас я понимаю, что нахожусь там, где должен быть, и делаю то, что должен. Честно говоря, никогда не жалел. Единственное, были мысли об учёбе или о чём-то другом. Но если заглянуть в прошлое, вспомнить, каким я был ребёнком, какие у меня были качества и любимые занятия, то всё указывает на то, что меня ждала либо модельная, либо актёрская профессия. Что-то связанное с самовыражением.
И.: Как зарождалось ваше творчество в детстве?
А. З.: Моя мама очень любила шить, и иногда я просил её сшить мне какой-нибудь костюм. Я любил наряжаться на Новый год или маскарад. У многих детей были компьютеры, приставки. У меня долгое время ничего этого не было, и я развлекал себя сам. Мой папа работал в милиции, я часто наряжался в его форму и представлял себя солдатом или моряком. Я играл некоторые роли перед зеркалом, и мне это нравилось. Дети искренни, они делают то, что им действительно хочется. Я просто понял, что это моё, и смог реализоваться в будущем.
И.: Но ведь модели востребованы, так сказать, до определённого возраста. Не боитесь, что упустите время?
А. З.: Можно спокойно работать до тридцати, и даже позже, если ты, как говорится, стареешь изящно. Не думаю, что в сорок лет я хотел бы оставаться моделью. У меня есть подруги, которые работают в этом бизнесе и в сорок, но они начали недавно. А я работаю уже пять лет и думаю, что в тридцать лет я уже не буду моделью. Я не боюсь, что это закончится. У меня уже есть варианты, чем заняться в дальнейшей жизни. Например, музыкой, вести различные проекты или продюсировать. Но оставить модельный бизнес я пока не могу, потому что он ещё работает. Я выжимаю из себя всё до последнего. Когда перестану быть востребованным, скажу себе, что вот оно — этот сигнал. Или если пойму, что музыка приносит действительно хороший доход. Всё-таки творчество и деньги — это немного разные вещи.
И.: Как отреагировала ваша мама на то, что вы стали моделью?
А. З.: Очень хорошо, кстати. Когда мне было шестнадцать лет, умер мой отец и мама осталась одна. Мои родители были совершенно из обычной семьи, у них не было высшего образования. И они не говорили мне, что это необходимо. Кроме того, у нас не было на это денег. И мне пришлось идти зарабатывать. Два года я работал продавцом, а потом узнал, что можно стать моделью. И постепенно моей задачей стало найти работу и помогать маме. И, когда я окунулся в мир моды, у меня не было времени думать об институте. Уже год на меня сыпались предложения из Европы. И поэтому моя мама очень позитивно реагировала на всё происходящее. А я по-прежнему считаю, что высшее образование в принципе необязательно. IQ и образование — это две разные вещи. Например, я много читаю, но только то, что меня интересует. В университете много того, что не нужно. Много устаревшей информации. Как можно изучать экономику в стране, где её нет, где всё построено на нефти и газе, на коррупции и взятках? Нужно получить юридическое образование, чтобы знать, как обмануть человека. Но это не для меня, мне это не нравится, и я не приемлю такой бизнес. Поэтому я не хочу заниматься бизнесом. Не моё это. Я творческий человек. И когда людям нравится, а мне за это платят, все довольны, а я не напрягаюсь и сплю спокойно. [Смеётся.] Моё образование — это путешествия. Я смотрю на мир, на то, как всё устроено, общаюсь с разными людьми. Наверное, в будущем я бы пошёл учиться, если бы не мода, если бы не та жизнь, которая у меня есть. Сейчас я читаю Пушкина, Грибоедова и всё понимаю. Мне интересны ситуации и проблемы, описанные ими. Я понимаю, что ничего не изменилось. Когда я учился в школе, мне это было не нужно. Ребёнок не может понять проблемы, которые он не переживает. Поэтому я считаю: всё должно быть дозировано. Если мне понадобятся какие-то знания, я пойду и получу их.
И.: Как вы пришли в этот бизнес? Как справлялись с конкуренцией?
А. З.: На самом деле это очень странно. Божественная сила вытащила. Я сам родом из Московской области, город Пересвет, Сергиево-Посадский район. Как-то узнал, что в Москве проводится кастинг, и поехал туда. Но я ошибся, перепутал даты и приехал не в тот день. Приехал на кастинг, а там уже была фотосессия. У меня была чёрная чёлка, в ушах — тоннели, а в то время я играл в основной эмо-группе. И я, такой наивный провинциал, повёлся на фотосессию и спрашиваю: «Как можно стать моделью?» Естественно, на меня накинулись, но фотографировали меня, как я потом понял, ради прикола. Просто фотосессия, на которую я влезла. Смешно, но это стало толчком для моей карьеры. Я начал работать над собой. Я понял, что не нужно быть марионеткой. Нужно показывать людям свою энергию, пытаться их зацепить. Одно время у меня не было удачных кастингов, я был немного застенчивым. И не получал никакого отклика. А потом я понял, что нужно быть более уверенным, показать, что ты профессионал, у тебя должен быть огонь в глазах. Нужно показать, что ты можешь сыграть то, что они хотят. И постепенно я начал это чувствовать. Работал над собой, ходил перед зеркалом, отрабатывал взгляды и развивал себя. На кастинге у тебя всего одна минута, чтобы показать себя, это сложно. И над этим действительно нужно работать. И постепенно я начал работать на Неделях моды с российскими дизайнерами, а потом и с приезжими, зарубежными. Помню, лет пять назад приезжал JILL SANDER, и я участвовал в его показе в ГУМе. И только потом посыпались предложения от разных агентств с приглашением уехать за границу. И мне стало страшно. Как, что, какие контракты, куда я поеду? Вдруг продадут на органы? [Смеётся.] Был какой-то страх. Но я взял себя в руки, выбрал агента, с которым мне было комфортно, и приступил к работе.
И.: От чего вам пришлось отказаться, когда вы стали моделью?
А. З.: Мне пришлось отказаться от чего-то из индивидуальности. Во-первых, я мужчина. А мужчина любит создавать и управлять, он любит решать проблемы. И когда ты модель или актёр, а режиссёр или дизайнер говорит тебе, кем ты должен быть, на самом деле ты воплощаешь его творческую идею в реальность с помощью своих качеств. Только когда вы долго с кем-то сотрудничаете, вы можете делать свои предложения. Во-вторых, нужно отказаться от соблазнов. Например, от татуировок. Я очень люблю татуировки, но не знаю, насколько это будет правильно, есть опасения. Иногда мне хочется коротко остричь волосы, когда летом жарко, не хочется их укладывать, но я не могу. Иногда хочется свободы. Но я думаю, что люди, которые работают в офисе, сталкиваются с точно такими же проблемами. Я просто творческий и свободолюбивый человек. И иногда приходится быть смешным, когда этого не хочется. Честно говоря, мне даже нравится, что я не могу расслабиться. Я люблю лениться, у меня бывают моменты активности и лени волнами, как и у всех в принципе людей. И я рад, что мода держит меня в напряжении. Я должен выглядеть соответствующим образом, заниматься спортом и правильно питаться.
И.: В модельном бизнесе очень много предрассудков в отношении мужчин. Что правда, а что ложь?
А. З.: Есть предрассудки по поводу сексуальных меньшинств. Многие кастинг-директора такие. В основном творческая сторона и чувство прекрасного у мужчин развиты меньше, чем у женщин, поэтому люди часто считают мужчин, работающих в моде, как минимум геями или бисексуалами. Но это всего лишь предрассудки. Например, я натурал, но у меня есть вкус и чувство стиля. Мои сексуальные предпочтения вполне нормальны. Но это такой же стереотип, как когда мать говорит своей тридцатилетней дочери, что ей пора замуж. Но можно вообще не выходить замуж и жить прекрасно. Это просто стереотип. Поэтому я не забиваю себе голову такими мыслями, чищу мозги, медитирую и стараюсь не реагировать на подобные социальные атаки.
И.: Можно ли найти друзей в этом бизнесе?
А. З.: Да, конечно. С девушками, правда, отношения складываются не очень хорошо, потому что девушки не любят общаться с мужчинами-моделями. У них также есть предрассудки, что парням нужен только секс. И многие не идут на контакт. С парнями проще. Мы разговариваем, шутим, общаемся. Есть и друзья-женщины, но их меньше.
И.: Что категорически нельзя делать в модельном бизнесе?
А. З.: Табу? Запрещается просыпать съёмки. [Смеётся]. У меня была история... Был показ Тома Форда в Милане, отобрали всего десять моделей, все топы, и я был среди них. Накануне я пошёл на вечеринку, ну, выпил немного, пришёл домой, завёл будильник, как мне показалось, и лёг спать. Утром просыпаюсь от звонка с ресепшн в отеле. Говорят: «Андрей, вам звонят из агентства». И я понимаю, что проспал всё на свете и уже должен быть на месте к тому времени. В трубке слышу: «Андрей, ты дурак, что ли?» В итоге я быстро собираюсь, беру такси и успеваю на всё. Но, вообще говоря, такие вещи непростительны.
И.: Как вы стали диджеем?
А. З.: Я занимаюсь этим уже давно. Музыкой я начал увлекаться даже раньше, чем модой. У нас в школе была группа, мы играли панк-рок, транс, я мешал электронную музыку с металлом, подключал разные синтезаторы. А потом группа распалась. Я переехал в Москву, друзья разъехались во все стороны: у кого-то работа, у кого-то жена. Я продолжал заниматься музыкой, но электронной, и погрузился в неё с головой. Я не сразу начал диджеить, просто продолжал писать электронную музыку, и сейчас я не сдаюсь. Где бы я ни путешествовал, я покупаю синтезаторы, пластинки, драм-машины. За границей больше выбор, там они лучше и дешевле. Также я постоянно хожу в музеи современного искусства. В каждой стране, где проходят съёмки, я хожу в музей. Всё это накапливается во мне и развивает мою творческую сторону. В течение четырёх лет я выступаю в качестве диджея.
И.: Это хобби, самовыражение или перспектива на будущее?
А. З.: Раз уж мы сегодня честны, то я скажу правду. Если диджею нужны деньги, то он играет немного другую музыку, которая ему нравится. Особенно если диджей не суперпопулярный. Я никогда не играю попсу. Я могу себе это позволить, потому что у меня хорошие связи. Они знают меня и относятся ко мне снисходительно. В принципе я почти всегда играю то, что мне нравится. Но если я делаю это в месте, где формат немного другой и люди не андеграундные, то я, как правило, делаю упор на вокал. Всё-таки я диджей, я играю в первую очередь для людей. Я проявляю своё творчество, свой вкус, но всё равно мне нужно ориентироваться на них. Я рад, что они начали понимать более некоммерческую музыку и уже танцуют под неё. Последний раз я играл на презентации Артёма Кривды. Я играл там плотное техно, и все танцевали. Постепенно я пытаюсь привить вкус. Сложно, но я стараюсь быть самим собой. Поэтому я держусь за музыку, это всплеск моего творчества.
И.: Много ли вы путешествуете в силу своей профессии? Где вы чувствуете себя по-настоящему как дома? Видите ли вы своё будущее в России или за рубежом?
А. З.: Я не знаю. Вопрос сложный. Я боялся его задать, потому что на самом деле не знаю. Я нигде не задерживался надолго. Я жил в Японии два месяца, в Германии месяц, я жил во многих местах. Но этого всё равно недостаточно, чтобы понять. Ты начинаешь скучать по России, по своим друзьям, которые здесь. Здесь у меня есть своя аудитория, я чувствую себя как дома. Какой бы ни была Россия, грязной, коррумпированной, но здесь есть люди, которых я люблю. Когда ты приезжаешь куда-то не как турист, а работаешь, живёшь, в любом случае у тебя нет времени найти настоящих друзей. У тебя нет времени понять страну и менталитет, чтобы влюбиться в это место и остаться там жить. Иногда мне кажется, что я трачу время зря. Я нахожусь где-то и думаю: у меня есть музыка в Москве. Я играю и в Европе, но там у меня нет такой аудитории, как здесь. Там я всё ещё чужой, вот как я себя там чувствую.
И.: Если вам предложат принять участие в рекламной кампании известного российского или европейского бренда, в чью пользу вы сделаете выбор?
А. З.: Ну, конечно, в пользу европейского. Качество съёмок и организации намного лучше. Я люблю Россию, но не люблю государство. Люди, профессиональные фотографы и весь персонал — в Европе всё лучше. Визажисты, стилисты, все знают своё дело. У нас тоже есть хорошие фотографы и стилисты, но организация страдает. Приходишь на выставку в Европе, за тобой постоянно бегают с бумажкой и спрашивают, есть ли у тебя макияж, сделал ли ты прическу, всё ли готово к показу. У нас такого нет.
